Это был дождливый день. Было ужасно скучно сидеть на уроках, поэтому я не переставала смотреть в окно. Почти на каждом уроке меня одергивали, мол: «спустись с небес на землю» или «перестань все время смотреть в окно». Я кое-как вытерпела четыре урока, а на пятом, физкультуре, ушла домой. Выйти из школы было достаточно просто: охранник отошел покурить, а я незаметно, с третьеклашками, вышла из школы и направилась… в магазин.
Ведь не могу я так рано придти домой? Придется объяснять, а постоянно врать мне не нравится. Нет, я не вру каждый день, но что-то точно не договариваю. Ведь зачем Петровне все знать? И вот я, в балетках, потопала по лужам к лестнице, а оттуда по прямой в магазин. С деньгами проблем нет. Папа добросовестно платит алименты, точнее их через работу забирают и переводят маме на карточку, а я могу рассчитывать на полторы штуки в неделю. В магазин я зашла почти вся мокрая. Моя джинсовая куртка намокла и стала тяжелей, а ноги не очень-то и промокли. Я купила четыре плитки шоколада, две бутылки сладкой газировки, пачку чупа-чупс`ов и пачку сигарет Marlboro. Нет, я не курю, у меня только мама и Кот, то есть дядя курят, а я для коллекции собираю. И как не странно мне продают сигареты, хотя мне только четырнадцать… Сейчас май и скоро летние каникулы.
Я вышла из магазина и направилась домой. Мне даже не пришлось особо долго ждать, пока мне откроют дверь. Когда дверь быстро открылась, на пороге, к своему удивлению, я увидела маму. Она быстро затащила меня в комнату, бросила к моим ногам дорожную сумку и ушла на кухню. Через минуту оттуда послышался ее голос: «Быстро собирайся, мы улетаем в Японию месяца на два – точно!». Я как стояла, так и села. Очень хотелось спорить: «А как же школа?», но я промолчала. Я принялась медленно собирать свои вещи, раздумывая, что мне может пригодиться в этой Японии. Свой ноутбук, андроид и прочую технику вместе с пеналом и парой чистых тетрадок я сразу запихнула в рюкзак. Потом я переоделась в черные брюки афгани и синюю футболку. Далее я открыла дорожную сумку и запихала туда пару джинсов, маек, футболок, комплекты нижнего белья, кепку, легкие шарфики, один свитер. Следом в сумку полетела моя косметичка и бижутерия. Минут через десять я вспомнила про покупки, и они тоже отправились в сумку.
В нескором времени до меня дошел вопрос «когда мы улетаем?», а после него «не зря ли я сейчас все мои вещи так интенсивно искала по квартире и запихивала в сумку?». На поиски ответа хотя бы на первый вопрос я направилась на кухню. Там за столом сидела мама, а в руках у нее были какие-то документы. Я подошла поближе и смогла различить, что весь текст напечатан на английском. Вначале во мне загорелось желание попробовать это перевести, но я быстро «плюнула» на это и вспомнила, зачем пришла.
- Мам, а когда мы вылетаем в Японию?
- Самолет сегодня, на двенадцать ночи. Аэропорт Домодедово.
- Ммм… и сколько мы будем в полете?
- Хм… - мама оторвалась от своих бумажек и посмотрела на меня, - где-то часов шесть.
- Круто. Я всегда мечтала проторчать в самолете всю ночь.
- Правда?
- Конечно, а как я там буду жить? Я же по-японски ничего не понимаю?
Вот, опять я немного приврала: я не «ничего не знаю», а «знаю, но совсем немного». Ладно, все равно с этим «немного» я не смогу жить в Японии.
- Ты можешь общаться на английском, туда, куда мы едем, люди очень хорошо его понимают, - она мне улыбнулась, и опять склонилась над документами.
- А-а…, - без энтузиазма протянула я и вышла из кухни. Не буду же я говорить, что я в этом английском почти совсем ничего не понимаю.
Я вернулась в комнату и завалилась на кровать. Не знаю, смогу ли я заснуть в самолете, поэтому попытаюсь сейчас. Я вытащила из брюк плеер, включила его, надела наушники и нажала на «play». В динамиках зазвучало: «Come on girl come on boy; In this crazy, crazy world…» Хм… я все-таки что-то понимаю в этом английском. И не пропаду в Японии, может мне там даже понравится… Интересно, где Петровна и Кот? Надо будет потом у мамы спросить…