Тонкое мутное стекло небес, покрытое сетью трещинок-облаков, опасно накренилось над избитым каждодневной рутиной городом. Глухое безмолвие витало в кладбищенском воздухе, поглощая брызги сумеречных теней, покрывших погост черными паучьими кружевами, ловящими уставшие мысли в лунные силки. Ветер невидимыми веревками змеился в желтой пожухлой траве, незримыми путами оплетая могильные плиты.
Здесь эмоции гаснут в людях, позволив утомленному разуму отдохнуть от унылой и пустой реальности, как ударами мокрой плетки вышибающей из них израненные души, развеивая кровавую пыль по вездесущему ветру. Здесь же, среди хрустальной тишины, человек словно собирает себя из осколков горячего льда, омывая застывшие слезы рубиновой кровью. Покой и умиротворение сладкой невесомостью наполняют стальные клетки подсознания, выпуская стайки заводных птиц пустых тяжелых мыслей в плат небес, казавшийся большим и маленьким одновременно.
- Холодно что-то… - едва слышно прошептала себе под нос девушка, кутаясь в куртку. Ледяной воздух незримыми пальцами проникал под одежду, рисуя на ней невидимые узоры, понятные лишь ему. Усталый взгляд охотницы блуждал по серым могильным плитам, будто окаменевшие цветы причудливой формы, разбросанные по бурому бархату земли. Медленные степенные шаги негромко шуршали в гнилой листве, изредка попадающейся под ноги, будто боясь разбить хрустальную стену безмолвия, кое-где покрытую изящной сетью трещинок, оставленных невесомым серебряным свистом ветра.
Несмотря на то, что внешне девушка была спокойна и невозмутима, скрыв кровоточащие раны эмоций под ненавистной, но уже слишком привычной стальной маской, ставшей частью ее самой, внутри все сжималось от необъяснимого страха, следовавшего за ней безмолвной тенью. Рвущееся наружу чувства сдавливали горло металлическим ошейником, вонзая острые шипы в утомленный разум и будто пытаясь раздавить хрустальную бабочку человеческой души. Казалось, что неясный фантом того ночного кошмара, что заставил охотницу проснуться от звука собственного крика витал рядом с ней, скрываясь в тенях.
«Будем надеяться, что мне снился не стриптиз Бибера», - попыталась успокоить себя хелльсинг, но вместо улыбки, лицо исказила лишь кривая нервная усмешка.
Вот уже несколько лет во сне она видела лишь отражения картин своего мира – неясных, бесцветных, пустых и жестоких, но в тоже время по-своему прекрасных какой-то особой мрачной красотой. В этих черных грезах полуночные тени танцевали вальс на залитых лунным светом могилах, синхронно двигаясь под симфонию боли и . {censored} отблески мечтаний изредка прорывались сквозь сплошную туманную границу между сном и явью, разбавляя густые чернила тьмы и рисуя на ней непонятные размытые узоры, улетающие легкими воздушными замками в другие, чуждые хелльсинг миры, лишь обещая пригрезиться.
Эфирные образы плыли перед мысленным взором, растворяясь сладкой дымкой где-то на дальнем горизонте разума, изредка мелькая неясной далекой линией сквозь плотный сигаретный дым, тяжелой завесой скрывший его от посторонних глаз. Призрачные серебристые тени манили с собой, мелькая сквозь плотную завесу сонного тумана и протягивая длинные ледяные руки, обещали показать свои тайные миры, где не место живым и светлым душам.
«Забудь свою прежнюю жизнь, останься здесь – во сне…», - шептали на ухо ночные тени, кружась вокруг девушки в каком-то безумном хороводе, в танце превращаясь в черных бабочек. Бархат мрака окутывал спящий разум плотным коконом, но он дарил лишь пронзающий холод, будто пытающийся достать до души незримыми нитями, струясь по жилам жидким лунным светом. Страх стучал в голове титановым молотом, призывая покориться льду, колючими объятьями сковывающему сердце. Стальная роза оплетала руки, впиваясь в холодные ладони острыми, как бритвы шипами. Девушка впитывала всю эту боль, танцуя на осколках самой себя в кругу мертвых душ, поющих высокими звонкими голосами песни сирен, но охотница не слышала их. Звон застывающей крови, осыпающейся ледяными рубинами на кристально-чистое покрывало бескрайней снежной степи, стелющейся до горизонта страны Морфея, звенел в ушах, заглушая все звуки извне. Сотни непонятных призрачных фигур мелькали среди черных блесток предрассветной дремы, рисуя бескостными телами бесцветные и понятные только им самим картины, медленно расплываясь пятнами жидкой акварели.
Мир гаремника
В этом мире любовь играет важную роль в жизни человека. Чем больше людей тебя любит, тем сильнее твоя магия, и к тому же…
Варианты ответов: