.....

- Тенши, Тенши?! – окликнул девушку Дейдара. – Ты где, милая?
Вытянувшись на узком ложе, блондин перекатился на бок, от чего темное шерстяное одеяло сбилось на бок, обнажив изгибы его тренированного тела, заманчиво белеющие в сумерках наступившего вечера. Подперев ладонью голову, он призывно посмотрел на куноити, в задумчивой неподвижности сидевшую рядом. Словно дивная статуя, высеченная из мрамора, она седела рядом, не моргая, застыла, подтянула колени к груди, бессознательно перебирала тонкими пальчиками шерстяную материю пледа.
Протянув руку, синоби нежно провел тыльной стороной ладони по ее обнаженному бедру и девушка, выйдя из забытья задумчивости, в которой прибывала все это время, испуганно вздрогнула, перевела на него растерянный взгляд.
- Что-что? – переспросила она, хлопая длинными ресницами, которые в неясном свете масляной лапы, чадящей на тумбочке около кровати, казались особенно темными и густыми, отбрасывали на щеки девушки длинные тени. Улыбка, озарившая лицо Дейдары, теплая и нежная, полная невысказанных чувств, одновременно умилила ее и удивила. – Ты что-то сказал? Извини, я не расслышала….
Сбивчивая речь, ее растерянный, сметенный вид позабавил нукэнина, и кончиком язычка облизнув пересохшие губы, он кротко ухмыльнулся каким-то собственным мыслям, опуская горящий искорками вожделения взор.
- Ты не представляешь, но порой мне хочется, чтобы бестия Наоми вернулась, ибо в ее присутствии хотя бы мысленно ты находишься со мной, а не витаешь неизвестно где.
- Прости, прости, я не намеренно…. – оправдываясь, грустно улыбнулась Тенши. – Ты в курсе, как сложно мне дался уход сестры и скольких нервов мне это стоило?!
Куноити умоляюще посмотрела на юношу, сожалея, что не может объяснить ему всего того, что творится у нее на душе. Побег Наоми и последующий за тем допрос с пристрастием, сильно подкосили ее душевное состояние. Ей сложно было общаться с акацуками с прежней непроизвольностью и даже с Дейдарой, которому, в принципе, она всецело доверяла, Тенши не чувствовала себя более спокойно. Тем не менее, ее чувства к нему не остыли, и девушка ни в коей мере не желала обижать его своей холодностью. На протяжении всего времени после разгоревшегося скандала, он единственный, кто находился рядом с ней, и всячески поддерживал. И дошел даже до того, что пытался вступиться за нее перед Пейном, что в свое время порадовало ее и тронуло до глубины души. Вот и сейчас, Дейдара как мог, всеми силами пытался растормошить ее, не давая с головой погрузиться в меланхолию собственных самокопаний, и за одно это она была ему крайне признательна.
Растроганная словами синоби, Тенши потянулась к его губам, слившись с ним в чувственном проникновенном поцелуе. Нежная прелюдия огнем желания распалила их кровь и, возбужденные, они лишь спустя несколько минут смогли оторваться друг от друга, снедаемые взаимным притяжением, еще неспособным окончательно разрушить ту непробиваемую стену отчужденности, которая возникала между ними всякий раз, когда речь заходила о Наоми Киёмидзу. И хотя самой девушки по близости не было, ее не неуловимый фантом незримо присутствующий между ними, напоминал, какой ценой далась им идиллия в их отношениях.
Взволнованно дыша, Тенши с бьющимся сердцем откинулась на подушки, борясь с одолевающим ее желанием, беззаботно прильнуть к мощной груди синоби, скрыться в его сильных, нежных объятиях и позабыть обо всех тревогах и волнениях, обрушившихся на нее в последнее время. Однако она не могла позволить себе пустить все на самотек. Цена попустительства и без того была слишком высока, и как не странно, об ответственности за это напомнила ей старшая сестренка, которая доселе жила как придется, будто слыхом не слыхала об обязательствах, лишь с формальной точки зрения являлась последовательницей великих синоби Киёмидзу.

Мир гаремника
В этом мире любовь играет важную роль в жизни человека. Чем больше людей тебя любит, тем сильнее твоя магия, и к тому же…

Варианты ответов: