— Эй, Япония, можно с тобой поговорить? – привычно мило улыбаясь, спросил Россия, увязавшись за парнем, который уже собирался выходить из помещения. Конференция закончилась вот уже как пять минут назад, и страны не стремились задерживаться, несомненно, имея ещё кучу важных дел. Различие было лишь в том, что некоторые и не собирались ими заниматься. Но не будем об очевидном, вернёмся к только что начавшейся беседе.
— Да, господин Брагинский, вы что-то хотели? – вежливо и сдержано ответил Хонда, но было заметно, как слегка дрожали его руки, когда он собирал оставшиеся бумаги со стола.
— Ну, это достаточно долгий разговор, поэтому предлагаю пойти в кафе здесь за углом, всё обсудим, — пространственно махнул рукой русский, видимо, желая указать примерное местоположение того самого кафе и бросил пристальный взгляд на собеседника. Что бы там не говорили про наивность Ивана, он как никто видел эмоции человека, даже такого осторожного, как японец. И сейчас он заметил, что брюнет вздрогнул и его движения стали немного нервные, неосторожные и торопливые. Только Россия мог довести его до такого состояния.
— Я бы не смог отклонить ваше предложение, если бы не… — начал было медленно объяснять причину своей спешки азиат, но на славянина это не подействовало. Растянув губы в ещё более широкой улыбке, он забавно прищурил глаза и несколько слащаво протянул:
— Я же не приглашаю тебя пить! Просто мне необходимо с тобой кое-что обсудить.
Кику, по своей природе умный, расчетливый и находчивый, способный найти выход их любой ситуации, но даже он не был в состоянии противоречить Брагинскому и уже через несколько минут сидел вместе с ним за одним из столиков. В помещении не было многолюдно, музыка играла в меру громко, а совсем не ярко горящий свет располагал к задушевным разговорам. Хотя, может, главную роль играли всё же две стопки водку, от которой Хонда долго отнекивался, но заранее был обречён. Но русскому, к счастью азиата, нужен был разговорчивый и сговорчивый, а отнюдь не пьяный в стельку собеседник и официант так и не дождался просьбы «повторить». До поры до времени.
— Ну, тебе, наверное, интересно, почему же я тебя позвал сюда. Смотрел я это твоё аниме, ну, то, что про нас. Неплохо, да. Задумка хорошая, и я вполне нормально вышел, — витая где-то в своих мыслях начал Брагинский, пугая посетителей странным фиолетовым ореолом, а японец уже только и ждал, когда, наконец, будет озвучено так и просящееся «но». Дождался.
— Но, — переведя взгляд на парня, поднял вверх указательный палец славянин и с серьёзным видом потёр подбородок. – Всё же многих ты показал не такими, какие они есть. Например, Америка какой-то слишком…умный. Но, в принципе, на других мне плевать, а вот за сестричек обидно. Негоже на беззащитных девушек наговаривать.
— Но… — начал было говорить Кику, но опять испытал культурный шок, будучи перебитым собеседником, который до этого достаточно пассивно почти дремал, подперев щеку рукой, а локоть поставив на стол.
— Вот. Первая ошибка. Ты сейчас наверняка думаешь, что Беларусь отнюдь не беззащитная, — покачав головой, цокнул языком Иван и снисходительно хмыкнул, видя, как краснеет брюнет из-за того, что его мысли разгадали. – А бояться тебе не её надо. Это тебе скорее Оленька скалкой по голове надавала бы, да только дел у неё сейчас много, совсем в этот политический идиотизм зарылась. Издеваются они над ней.
Хонда изумленно выдохнул и широко распахнул карие глаза. Это же не он рисовал, хотя психологический портрет сестёр создавали с его слов. Но на встрече Наталья показалась ему жесткой, холодной и слегка безумной, а Украина была очень уж мила и неуклюжа. Не плакала она, конечно, при нём, но создав себе мысленный список черт её характера, японец неосознанно приписал плаксивость. Как неотъемлемый бонус.
— Слушай, ты выглядишь таким потерянным, будто я твой мир вверх ногами перевернул, — тихонько хохотнул русский и по-дружески похлопал азиата по плечу, от чего тот даже немного согнулся и судорожно закашлялся. – Но, даже если ты в этом аниме не собираешься их менять, я тебе все равно расскажу, какие они на самом деле. А то вдруг придется тебе с ними дело иметь, а ты и не подготовленный. А это, между прочим, опасно.
Наконец отойдя от такого удара, Кику попросил Господа, чтобы его новый друг больше не пытался показать свои приятельские чувства, а то его позвоночник следующий раз может и не выдержать. Решив, что так будет лучше для его хрупкой психики, воспитанной на восточных мудростях и не приемлющей западной прямоты, парень залпом проглотил стопку водки, скорее под влиянием первой дозы алкоголя. Сначала он покраснел и, пошатнувшись на стуле, увидел кружащийся перед взором мир, ощущая, как адский напиток проделывает мучительно долгий путь по горлу и исчезает где-то в организме, отравляя его. Но зато ему теперь было и море по колено, и информация о двух очаровательных славянках не оказалась бы очередным долгосрочным культурным шоком.
— Так вот. Давай с младшенькой, — ласково протянул Иван, любовно поглаживая кран, готовый в любую минуту его использовать во имя надежды на то, что образы сестёр в аниме всё же изменят, если что, он поможет. И он – это не Россия. Хонда согласно кивнул и попытался держать равновесие, мёртвой хваткой цепляясь в стол и стул. Падать с его-то ростом даже отсюда высоко, а голова ему ещё нужна не только для того, чтобы .
— {censored}всем не такая, — весело начал Брагинский, довольно наблюдая за безнадежными попытками собеседника сопротивляться действию алкоголя. – Она меня, естественно, любит, но в меру. Девушка она решительная, смелая, но очень добрая. Сельским хозяйством не меньше сестры любит заниматься, безобидная, в общем. Но очень обидчивая, прямолинейна и гордая. Что думает, то и говорит.
— Фух, вот ты где, Ванья! А я тебя везде обыскался! – тараторил Альфред, привлекая внимание русского, и плюхнулся на место возле него, возмущённо махая руками.
— Что, опять на Наташеньку жаловаться пришел? – закатил глаза Россия, обернувшись к американцу, но не терял с виду соседа справа. Сбежать горе-психологу он не даст.
— Да твоя ненормальная родственница все пальцы мне за своего литовца переломала! Видите ли, я на него плохо влияю! А он ещё, {censored}, на седьмом небе от счастья от этого! – остатки речи потонули в характерном звуке употребления некой жидкости, что, предположительно, являлась колой.
— Да, Япония, запиши, что она ещё жуткая однолюбка и делает только то, о чём думает, не беспокоясь о последствиях. Но ей не зачем об этом волноваться, у неё есть я, — добродушно улыбнулся Брагинский, наплевательски обращаясь к вещающему что-то Джонсу и его, несомненно, тяжелых травмах. Но тот, похоже, этого не замечал, всецело занят своей непревзойдённой персоной. А азиат медленно перевел взгляд с блондина на русого, делая мысленную заметку, что в чём-то он всё же не прогадал на счет сестры России, просто слегка спутал личности.
Игра богов
Этот мир представляет из себя классический мир средневекового фэнтези, населённого множеством рас и государств. И у так…
Варианты ответов: