Линда с ужасом думала о предстоящем путешествии. Дорога в Англию должна была занять не меньше месяца, и вдобавок ей неприятно было ехать на незнакомых лошадях. Не успели они миновать границу, как Линда затосковала по своим лошадям.
Встретив в Брайтоне мадам Мишель де Морсер, она, как и Елена, испытала огромное облегчение: мадам Мишель пригласила их ехать в ее коляске.
Мадам Мишель в свои сорок с лишним лет обладала обширной талией, а светлые волосы собирала в прическу времен своей юности, не такую уж нелепую с сочетании с ее вечно смеющимися серыми глазами. Как ни странно, она с первого взгляда узнала Линду, хотя видела ее всего лишь однажды, в Мадриде. Английская дама с французскими корнями и ее муж (ныне уже покойный) посетили в то время столицу и присутствовали на пресловутом вечере у сеньоры Софи.
Но именно этому вечеру Линда была обязана тем, что мадам Мишель узнала ее теперь.
Линда хотела найти Кевина Беббиджа сию минуту, и она знала, благодаря письмам, которые он ей присылал, где он живет.
Елена убеждала Линду повременить хотя бы до утра, но девушка не соглашалась больше ждать. Еще до того как они сели на пароход, это путешествие стало настоящим кошмаром из-за тошноты, и Линда уже знала, что беременна. И знала, что ребенку нужен отец.
Конечно, она не собиралась обманывать Кевина и, хотя это могло осложнить ситуацию, ни на минуту не пожалела о случившемся.
По правде говоря, Линда была в восторге.
Дом Кевина сверкал огнями, а у подъезда толпились экипажи, из которых выходили гости, и значит, Линда угодила на званый вечер.
Судя по пышным и затейливым туалетам, собрание носило торжественный характер.
Линда почувствовала себя неловко и скованно, когда ее проводили в большую пустую комнату вдали от бального зала, судя по виду, библиотеку, и попросили подождать.
И она осталась ждать. Прошел час, а она все еще дожидалась. Но это уже не имело значения после всех этих лет. Теперь, когда она должна увидеть Кевина, Линда не проявляла нетерпения. Она не испытывала вообще никаких чувств — ни радости, ни волнения.
Ей самой это казалось немного странным, но она приписала свое равнодушие той глубокой меланхолии, с которой покидала Италию, а та, в свою очередь, объяснялась тем, что Линда была вынуждена оставить своих лошадей, а вовсе не разлукой с Джи, без которого, разумеется, не скучала. Она даже вспоминала о нем не часто — не более дюжины раз на дню.
Конечно, решительность и жизнерадостность мадам Мишель усугубляли эту меланхолию, так же как и мысли о судьбе ребенка. Правда, предстоящее свидание с Кевином должно было бы обрадовать Линду, однако этого не произошло.
Почему же?
— Линда, неужели я действительно вижу вас?
Она не слышала, как открылась дверь, и, обернувшись, увидела Кевина, приближавшегося к ней с распростертыми объятиями и радостным выражением на лице.
Он почти не изменился, хотя теперь ему должно было исполниться уже тридцать пять.
И он выглядел еще красивее, чем представлялся ей в воспоминаниях, а то, что его лицо и фигура несколько округлились, только прибавило ему очарования — прежде Кевин был чересчур худощав.
В безукоризненном вечернем костюме он выглядел таким же элегантным, каким она его помнила. У него были все те же темно-карие глаза и темные волосы, но теперь он как будто стал ниже ростом…
Он слишком крепко обнял ее и, не успела Линда опомниться, начал покрывать ее лицо поцелуями, но единственное, что она почувствовала при этом, — желание оттолкнуть его. В чем дело?
Ведь это тот самый Кевин, которого она любила, и, судя по всему, он счастлив видеть ее здесь, и теперь все обязательно должно наладиться. Почему же она не рада? Ведь раньше его поцелуи приводили ее в трепет, но на этот раз Линда осталась равнодушной и не ощутила даже слабой тени того желания, которое вызывал в ней Джи.
Впрочем, сейчас она не должна вспоминать о нем — когда угодно, но только не сейчас!
Наконец Линде удалось освободиться и спросить:
— Так вы еще любите меня?
— Конечно, я по-прежнему люблю вас, дорогая. Как вы могли усомниться?
Линда могла бы привести тысячи доводов, но не сумела найти достаточно едких слов. Тем не менее, с присущей ей прямолинейностью она задала, наконец тот вопрос, который следовало задать много лет назад:
— Вы готовы на мне жениться?
Игра богов
Этот мир представляет из себя классический мир средневекового фэнтези, населённого множеством рас и государств. И у так…
Варианты ответов: