Ночь была довольно прохладной, а особенно на такой высоте. Вы с Хинатой вот уже полчаса летели на птице-призывнике. Ты молчала. Говорить не хотелось буквально ни о чём, что для тебя было довольно странно. Не обговорив мельчайших деталей, отправляться на миссию было опасно. Ты понимала это, единственная причина, по которой ты в этом плане волновалась это жизнь Хинаты. За себя ты не боялась. Не потому, что была так уверена в своих действиях, скорее, ты просто пребывала в неведении относительно своей силы. За последнюю неделю тебе уже раза два или три приходили в голову страшные мысли, которые ни одна, ни вторая половинка твоего разума не могли отвергнуть. Мысли о смерти и о том, как же ничтожна ты и твоя жизнь. Да, без того, кто мог бы поддерживать тебя, кто мог бы всегда быть рядом, быть чем-то неотъемлемым, ты не могла полноценно существовать. Отделить одно от другого — всё равно что просто так, без наркоза сделать операцию по пересадке печени. Болевой шок был не мгновенен, он приходил медленно, постепенно заполняя собою всё сознание. С каждым днём надежды оставалось всё меньше. Становилось всё больнее, ты чувствовала, что что-то не так, что что-то изменилось. Изменилось кардинально, необратимо. Неужели всё это правда? Неужели он не смог спастись? Неужели не подумал о тебе? Нет? Нет. Действительно, если бы не твоё фальшивое извещение о смерти, он бы ни за что не стал рисковать своей жизнью, никогда.
Кожу лица что-то стягивало. Очевидно, это всё из-за уже высохших слёз. Хотелось снять, наконец, эту противную маску и подставить лицо под резкие потоки холодного ветра. Но нельзя было этого делать, ведь в действительности ты для себя уже решила, что никому не откроешь своей тайны. Да, ты доверяла Хинате, но постоянно ловить на себе её недоуменные взгляды — это уже слишком. Тем, что ты больше всего ненавидела в людях, была жалость. Эта человеческая жалость ко всему, что несчастнее, слабее самого человека, испытывающего это чувство. Ты никогда не испытывала этого чувства, а тем более не показывала его, так как была слишком высокого мнения об окружающих, не хотела ставить их в неудобное положение. Единственным человеком, которому ты позволяла себя жалеть, был Итачи. Эта была не обыкновенная жалость, фундаментом для неё стала безграничная нежность и привязанность, ощущение им твоей беззащитности, даже несмотря на всю твою силу. Сейчас, за последние три месяца твоей защиты заметно поубавилось, она стала более слабой и расплывчатой. Ты вжала голову в плечи, стараясь спрятаться от собственных мыслей. Их слишком много, слишком... Много...
Хината: Что с вами, Хако-сан?
Ты: Не называй меня Хако. Меня зовут Касуми.
Почему ты решила это сказать? Зачем и что это тебе даст? Никто понятия не имеет. Наверное, просто хочется чаще слышать своё настоящее имя, чтобы в конец не запутаться и не пасть камнем ко дну от сумасшествия. Хината посмотрела на тебя. Странно так, как будто увидела что-то знакомое, но никак не могла вспомнить. В любом случае она не смогла бы разрушить технику, сотворённую тобой несколько месяцев назад, это не в её и даже не в твоих силах, слишком та техника была сильна и слишком слабо было противодействие этой технике.
Хината: Почему?... Почему вы просите меня так называть вас?... И почему это имя...?
Ты: Не задавай лишних вопросов, Хината. И не обращайся ко мне на «вы», мы же с тобой, как никак, из одной возрастной категории. Но только запомни — называть меня так можно только когда рядом никого нет или есть только Каэде. Она всё знает обо мне. К сожалению, настоящее имя - это единственное, что я могу пока доверить тебе, остальное может шокировать даже человека с самой устойчивой психикой.
Хината: А что с твоим голосом?
Корпорация "Секреты Аномалий"
Аномалии - таинственные, не поддающиеся логикой и здравым смыслом вещи, существа и события. Они появились в связи с акт…
Варианты ответов: