- Отнесёте это в архивы. – ровным тоном произнёс мужчина, не смотря на двух подчиненных, в руках которых были по стопке документов.
- Хай.
Две реплики и в кабинете Каге Скрытого Листа снова начала царить тишина. Ни единого звука, не считая отдаленный топот ног вечных напарников, Изумо и Котецу, и тихий скрип закрывающейся двери. Порядком это начинает давить нынешнему Хокаге на голову. Хотелось какой-нибудь разрядки в виде шума, созданного его учеником с вечным запасом энергии.
В последнее время Узумаки лишь изредка приходил «навещать» своего учителя. Нет, он совсем не обиделся; блондин наоборот рад за Хатаке, что тот занял такое почётное место. Просто появились новые заботы. Совсем не тренировки, и не личная жизнь. Он хотел как можно скорее освободить своего лучшего, не смотря на все его «ошибки», друга. Джинчурики преданно верил, что последний выходец из когда-то самого сильного клана Конохагакурэ, Учиха Саске, образумился, понял, что его до сих пор ждут «дома», и что бессмысленно продолжать мстить всем и каждому за свой сгинувший клан.
Сам Хатаке общался с Саске за последний месяц раза два-три. Хотя и проводил время с экс-учеником всего минут пятнадцать – что-то обязательно должно было случиться. С приходом Какаши все расслабились. Процент провалившихся миссий с каждой неделей возрастал. В конце концов, Каге Листа смог добиться объяснений и вправить мозг большинству личностей из рядов высших рангов.
На сегодня самой большой проблемой была лишь Шинджи. Так считал сам нынешний Хокаге. Девушка просто чахла на глазах. И причина её болезненному виду не была известна даже ей самой. Анализы у Цунадэ, прогулке на свежем воздухе, отстранение от миссий, строгий режим и наблюдение Харуно – ничего, абсолютно ничего не помогало и не давало каких либо подсказок на болезни.
После этого всего Хатаке даже не смотрел на творения Великого Джирайи. Не до этого…
Какаши протяжно выдохнул и медленно развернулся к окну. Грозовые тучи затянули все недавно голубое небо, улицы пустели. Имея острое зрение (открытого глаза), Хатаке не составило труда заметить человека, что спокойно сидел на крыше одного из ближайших к резиденции домов. Присмотревшись, Копирующий узнал в особе девушку, а если быть точнее - Шинджи. Все-таки сбежала от присмотра розоволосого медика…
- Шинджи, направляйся в резиденцию… - не громко произнес Хатаке, полностью уверенный, что его услышат. Девушка плавно повернула голову к Какаши. Прикрытые тусклые, желтые глаза с некоторой отрешенностью взглянули на мужчину. Бледная кожа, впавшие щёки, до иллюзии хрупкости худая – все говорило за себя. Больна. И казалось, не излечимо…
Шинджи в несколько прыжков добралась до окна в резиденции. С легкостью забравшись в здание через открытое Какаши окно, девушка прошла к дивану, что стоял у стены.
- Ты сегодня была у Цунадэ? – повернулся к девушке Каге, с долей строгости смотря на неё. Шинджи молча кивнула. Разговаривать сейчас у неё не было никакого желания. И сил…
- Хоть что-то стало ясно? – мужчина не спеша подошел к дивану, на котором сидела девушка и опустился рядом.
- Хех… - вырвался звук из искривленных в усмешке уст Шинджи. Он был больше похож на хрип, чем на оборванный вздох. Линия губ снова выровнялась, тонкие брови сошлись на переносице; девушка поморщилась и потянулась рукой к маленькой сумке на широком поясе. Достав оттуда необычно тонкий, длинный свиток, что по краям был оплетен бордовыми нитями крест-накрест, Фудо молча протянула его Хатаке. Проследив за медленными движениями девушки, Какаши всё-таки развернул лист. Глаза Хокаге быстро прошлись по черным строчкам, полностью проигнорировав первый абзац…
- Эмоциональный шок… - тихо проговорил мужчина, продолжая разворачивать свиток и читать его содержимое. Резко замерев, мужчина расширил глаза и перевел взгляд на девушку:
- Афазия? – шокировано спросил Хатаке. Девушка и раньше не была особо разговорчивой, но при таком раскладе… Он прекрасно осознавал, что потерял отличного шиноби. Именно потерял, уже. Это начало конца карьеры шиноби; конец тому, ради чего продолжала существовать последняя из клана Фудо.
- Частичная… - спустя минуту тихо ответила Шинджи, смотря в окно. Голос девушки стал очень низким, а к паузе и вовсе пропал. Слово звучало как надежда, которая, казалось, чахнет так же быстро, как и владелица голоса.
- Шинджи… - начал было Хатаке, собираясь мягко сказать, что для неё потеря дара речи, хоть и частичная, означала и какие последствия несла. Но еле уловимое, созданное хрипом «Я знаю» заставило и вовсе поникнуть мужчину. Жаль и сострадание, - именно эти чувства сейчас испытывал Хатаке к темноволосой девушке. Ему было очень сложно понять её истинные чувства, даже отдаленно. Ибо сказать «плохо» или «отвратительно» будет слишком мягко. Взгляд Шинджи с отрешенного перешел на пустой, неживой. Кожа еще больше побледнела, приняв синеватый оттенок. Девушка встала, кинув взгляд на Хатаке.
- Я пойду… - Шинджи поморщилась, слышать собственный, до ужаса охрипший голос было невыносимо для неё.
- Я тебя провожу… - тихо встав с дивана, мужчина посмотрел на девушку, что сразу отрицательно покачала головой.
- Ииэ. – еле слышно произнесла Шинджи и кивнула на стол, загроможденный пятью стопками аккуратно сложенных документов. – Работы много… - девушка пыталась говорить максимально коротко, но даже два слова давались её произношению очень сложно. Еле уловимый, вялый, низкий, «шершавый» голос с каждым мигом звучания потухал подобно зажженной свече, на которую дул холодный ветер.
- Позже. – махнул рукой Какаши в сторону стола и легко подтолкнул девушку, положив ладонь на её спину. Та лишь развела руками, осталось лишь добавить: «Ну, как знаете, Какаши-сенсей.». Но, к огромному сожалению и для Шинджи и для Хатаке, на данный момент девушка это не могла проговорить. И похоже, что вряд ли сможет вообще…
Корпорация "Секреты Аномалий"
Аномалии - таинственные, не поддающиеся логикой и здравым смыслом вещи, существа и события. Они появились в связи с акт…
Варианты ответов: