Уже поздним утром, когда раненые почти прекратили прибывать, и пошли слухи, что бои в городе окончательно затухли, Альфонса поймала в коридоре около спортзала подполковник Хоукай.
-Альфонс, - сухо, почти приказным тоном сказала она, - нам надо поговорить. У меня есть пять минут.
Альфонс послушно свернул за ней в узкий закуток, который изначально представлял собой спортивную раздевалку. Здесь не было электричества, поэтому это помещение ни подо что не приспособили.
-Альфонс. Я хотела спросить тебя: что ты намереваешься делать дальше? Оправдал ли визит в Лиор твои ожидания?
-Не совсем, - Альфонс упрямо нахмурил брови. – Но сдаваться я не намерен.
-И все же я советую тебе: оставь эту затею. Иногда мы должны мириться с потерями и просто учиться жить дальше.
-О чем вы, подполковник Хоукай?..
-О том, что, возможно, поиски брата приведут к тому, что ты только погибнешь сам. Твои близкие будут страдать. А Эдвард больше всего хотел, чтобы ты жил. Сейчас обстановка ухудшилась. Есть данные, что северяне готовят вторжения и стараются специально подгадать его к мятежу «Союза Рассвета». В столице, в других крупных городах, бои – это здесь, в Лиоре, мы справились относительно легко, но далеко не везде сумели подавить восстание так быстро. Северяне могут пересечь границу в любой момент. В такое время очень опасно путешествовать.
-Подполковник… - на лице Альфонса появилось удивленное выражение. – Но ведь вы же сочувствовали мне там, в поезде! Вы же понимали, что я просто не могу отступить!
-Я и сейчас восхищаюсь твоей целеустремленностью, - голос Лизы смягчился. – Но я знаю, что бывает, когда люди так упрямо преследуют свои цели. Это может привести к краху и горю, к тому, что они начинают игнорировать все остальное.
-Вы… - Альфонса внезапно озарило. - Вы говорите о ком-то знакомом?..
-Возможно, - Хоукай отвела глаза.
-Возможно, вы даже говорите о полковнике… то есть о генерале Мустанге, верно?..
Он ляпнул наугад, припомнив, что подполковник очень долгое время работала со своим бывшим начальником, и у них вполне могли бы сложиться и отношения, так или иначе выходящие за рамки служебных… а могли и не сложиться. Но был еще какой-то «старый знакомый», о котором она вспомнила в связи с Эдвардом, а Эдвард был подчиненным Мустанга…
Догадка неожиданно попала в цель.
Лиза нехотя кивнула и слабо улыбнулась.
-Ты слишком сообразительный..
-И… он на севере, правда?.. Вы волнуетесь за него, и потому хотите предостеречь меня?
-Альфонс… - Хоукай подошла к мальчику ближе, положила руки ему на плечи. Вздохнула. – Ты разумный молодой человек. Я надеюсь, что ты отступишься от своей цели хотя бы временно. Я не буду врать тебе, что нашествие с севера – это та опасность, которая может быть преодолена за несколько дней. Нет. Возможно, война затянется на месяцы. Поэтому прошу тебя, пережди. В отличие от Эдварда ты, действительно, не на государственной службе и не в моем подчинении, так что я не могу тебе приказать, но… на правах старого друга могу я предостеречь тебя? Если хочешь, когда все закончится, я помогу тебе обеспечить доступ к алхимической литературе. Я не алхимик, но у меня не самый маленький в армии чин.
-Конечно, вы можете, - Альфонс положил ладони на руки Хоукай, снял их со своих плеч. – Спасибо вам, подполковник. Я… - его голос дрогнул. – Спасибо вам, что вы заботитесь обо мне. Я обещаю, что не буду ничего предпринимать в одиночку. Честное слово.
Хоукай коротко кивнула ему. Потом улыбнулась вдруг очень тепло и неожиданно ласковым жестом взъерошила Альфонсу челку.
-Мне пора ехать, мы переводим штаб в более подходящее место. Тебе есть, где устроиться тут?
-Да, конечно.
-Ну ладно. Удачи тебе, Элрик!
…Поток раненых окончательно иссяк к полудню, и все в «Солнечной поляне» смогли вздохнуть свободно. Когда большую часть раненых забрали в военный госпиталь (некоторых повезли в городскую больницу, окружавших которую мятежников удалось подавить), две или три женщины, из тех, что занимались ранеными, упали на освободившиеся койки и уснули мертвым сном. Роза же первым делом кинулась наверх, к детям, и Альфонс пошел за ней: он все-таки действительно хотел увидеть маленького Кейна.
Это был крепкий смугленький мальчишка, которому уже почти сравнялось три годика. Когда они вошли в класс, оборудованный под «детскую», Кейн разговаривал в уголке с какой-то девочкой, едва ли не старше себя.
-Мама! – он дернул Розу за платье, едва она подошла к ним. – Ева думает, что теперь всех убьют. Скажи ей, что нет!
Роза опустилась перед малышкой на корточки и погладила по голове.
-Никого больше не убьют, - сказала она как можно мягче. – Все теперь будет хорошо. Скоро твоя мама заберет тебя, и вы пойдете домой. Просто потерпи еще немножко, ладно?..
Заплаканная девочка кивнула.
-Кейн, - Роза положила сыну руку на плечо, - поздоровайся с Альфонсом. Ты, наверное, не помнишь его, но он…
-Ура! Братец Ал! – к вящему удивлению и Альфонса, и Розы, Кейн тотчас облапил Альфонса за колени. – А ты будешь опять качать меня на качелях?
-Ты помнишь, как я тебя качал?! – спросил Альфонс, пораженный.
Кейн задрал вверх серьезную мордашку и кивнул.
-Ага! И маленькая бабушка на тебя кричала, что ты меня уронишь. Но ты ведь не уронил?
-Нет, не уронил… - Альфонс слегка нахмурился. – Ничего себе, какая хорошая у него память!
-Наверное, ты ему очень сильно понравился, - улыбнулась Роза. – Дети часто запоминают то, что им кажется очень важным.
-Да, а еще мне дали пять слив, - продолжил Кейн задумчивым голоском, гордясь тем, что его так внимательно слушают. – И потом еще мы играли с собачкой, у которой была железная лапа… то есть с ней играл братец Ал, а я сидел у мамы на руках. А потом пришла женщина с таким же значком на груди! – он ткнул пальцев в плащ Альфонса. – У тебя на спине такой же! И с ней очень страшный дядя, но добрый. А еще с ними был папа…
Мир гаремника
В этом мире любовь играет важную роль в жизни человека. Чем больше людей тебя любит, тем сильнее твоя магия, и к тому же…
Варианты ответов: