И когда же солнце успело скрыться за горизонтом? Когда? Нельзя было его отпускать. Нельзя. Кто посмел отпустить огненный диск в свободное «плаванье»? Оно ушло, растворившись в своем величии, растаяв в собственной гордости, распалось лучами славы.
Звезды, мерцающие таинственно и прекрасно, светлячками-беглянками тонули в морской пучине неба. Все ещё опрокинутые синие просторы продолжали морозить, покрывать высунувшиеся на улицу носы, воротники, шубы ледяным инеем. Тишина, глухая тишина, в которой тонут все звуки, полностью укутала наши края. Не было слышно и близкого поскрипывания снега под каблуками - соседка спешила домой. Шорохи нещадно заглатывались прожорливым молчанием, заставляя нервничать всё сильнее. Был бы у меня кот - переживала бы меньше.
Когда успел отгореть закат? Кто посмел выпустить солнце? Кто разрешил?
Нет, я не боюсь, я уже устала бояться. Да, мой друг, да, мой враг. Я вновь, не боясь, жду тебя.
Горячая вода, говорят, должна успокоить. Прикосновения к собственному телу - расслабить. Кто сказал? Бесполезнейшие, по сути, вещи. Да, конечно, когда к тебе идёт гость, надо выглядеть подобающе. Но всё же, когда ждешь упокоения и ничего не получаешь, начинаешь думать именно так. Кровать так манит, но встречать врага надо во всеоружии. А если я буду не готова? Главное, чтобы никто не услышал. Главное, чтобы любопытный взор не пришёл посмотреть.
***
Ночью хорошие дела не делаются. Даже звезды, уловив этот мотив, зловеще переглянулись и будто захихикали мнимым блеском. Пора бросать пить. Иначе мне будут хихикать не только звезды, но и .{censored}. Пошутил, тоже мне. Всё, хватит. Не развлекаться идём.
Разбитого сердца отведать желаю,
Вдохнуть запах пряных пшеничных волос,
И, жажду свою утолив на мгновенье,
Утонуть в слепых гранях тёмных озёр.
-Сегодня не надо долго искать кого-то, изводя меня бесцельными вопросами. Она сама придёт к тебе. Не медли. Звезды укажут,- так невзначай прогремел в голове чужой голос во время утренней молитвы.
Лес не любит непрошеных гостей. Угрюмые лапы ели, связанные мёртвой хваткой мороза, так и норовили побольнее задеть легко одетого юношу. Несмотря на почти двадцать градусов, голова его была не покрыта, а из тёплой одежды был лишь не очень греющий тело плащ. Бывает, на таких людей посмотришь - самому станет холодно, но, глядя на него становилось жарко… Не затрудняя себя "плаваньем" в высоких сугробах, что намели частые ветра, он почти парил над снежными замками, направив чакру в ступни. Он терпеть не мог зиму, тем паче снег.
Ночная мгла незримым сторожем устилала поле зрения шапкой-невидимкой всё, намекая: "Пора и спать". Было тихо: тишина пустым котлом нависла над всей округой, делая каждый чих слышным на километр. Наверное, лишь благодаря этому котлу юноша не проскочил мимо слабо шевелившегося сугробика. От неожиданности мужчина (почти мужчина... кто знает?) чуть вздрогнул, мгновенно остановившись. Короткий взгляд на тёмную материю неба - звёзды, будто подтверждая его догадку, кивнули. Две крепкие руки словно нырнули в снежный замок: там явно кто-то был. Девушка. Совсем ребенок. Жалкая курточка даже перестала пытаться скрыть от уколов мороза нежную шею, под тонкой кофтой угадывались колючие ключицы. Тоненькие ручки посинели от холода, карие глубокие глаза пытались спрятаться за ширмой век, оперённых заиндевевшими ресницами. Лицо будто покрыла ледяная пленочка из замерзших слёз. Она едва была в сознании. Почувствовав настоящее тепло, которым пытались обманчиво заманить её снежные одеяла, она всем тельцем прильнула к юноше. Шапка окончательно спала с головы, пшеничные спутавшиеся волосы неровными распушившимися прядями чуть блеснули в полумраке звезд. Но нос заложен - юноша был простужен, он не смог уловить их пряный запах.
-За дело!- прогремел в голове голос, не терпящий возражений, хотя, быть может, юноше показалось.
-Она же совсем ребенок, что я изверг?
-Пожалел ребенка, а вчера на старика руку поднять не постеснялся.
-Но тот защищался, а в глазах его я прочитал смерть.
-А здесь ты не можешь прочитать это короткое словцо? Она и так скоро умрет, тебе только и надо, что облегчить её страдания, проведя быстрый ритуал. Никто же не просит устраивать спектакль, как неделю назад.
-А один денёк Яшин-сама не может потерпеть?
***
Кукушка пропела полночь, а гостя всё нет и нет. Он задерживается, быть может сегодня он не придёт. Ах, надежда, не умирай.
***
Похоже, ей уже лучше, как пригрелась! Не ребенок - ангел.
Приоткрыв глаза, она бросила краткий взгляд на спасителя. Глаза её очаровывали. Тонкий ободок вокруг радужки, искристая паволока насыщенных янтарных тонов, необъятная глубина ещё детского, неокрепшего взгляда. Глянешь в них, и мнится тебе, что тонешь, тонешь в этой необъятной глубине, теплой озерной глубине. На краткий миг он действительно залюбовался ими. Но почему? Между ними будто щелкнуло что-то. И это что-то настолько исказило лицо юноши! Руки в скованной судороге дернулись к лицу, он и забыл думать о найденной девушке - она будто мешок с картошкой безвольно упала в снег.
Хотелось взвыть. Опять, опять это гадкое испепеляющее, грызущее изнутри чувство. Хоть волосы выдирай. Будто следят, смотрят за каждым моим шагом. И сейчас! Неужели кто-то сейчас видит мою минутную слабость? Неужели кто-то видит это унижение?! Неужели кто-то подслушивает чужые чувства?! Ведьма, ведьма, она тоже лезет в душу! Все они лезут в душу! За что, черт подери, Яшин-сама?
Глаза обезумели, и, казалось, налились кровью. Руки сами по себе потянулись к стальному дротику - свое приличное оружие он оставил дома.
-Остановись! Остановись глупец! Этот ребенок - она даже и не пытается защититься! Вот чертишь ты треклятый символ, нервно смеясь, будто охваченный экстазом. Видел бы ты себя со стороны, безумец! Смеешься - смейся, смейся, хохот твой словно коклюшный кашель, заливистый, со свистящей, переходящей на визг репризой. Ты противен. Ты ужасен! - взвыла совесть, закричала совесть, истерично содрогалась она, призывая к благоразумию, но синоби который раз пренебрегал её мольбами. - Ужасен! Она уже мертва, мертва слышишь?! Отойди от неё, отойди от этого маленького комочка, что недавно звалась человеком. Ты доволен? Ты избавился от своей паранойи? Нет, боль всё равно будет везде преследовать тебя. Боль - часть твоей жизни, а сейчас она вылетает уже не из мертвого тела. Тебе стыдно? Ты плачешь?!
***
Неужели, а я уже думала, ты не появишься. Главное не кричать, не стонать, не плакать. Здравствуй, дорогой гость! Не смотри, что я на полу, зажимаю во рту покрывало - я не хочу спугнуть тебя воплем. Крови нет, не смотри так. Будто прошивают грудную клетку насквозь, не задевая сердце - спасибо хоть за это. Чего это ты так улыбаешься? Рад встрече? Отвернись, заткни уши, мне стыдно кричать перед тобой, я не собираюсь так унижаться перед тобой. Не смотри так на меня. Не смотри. Лучше постарайся объяснить мне: почему я чувствую, будто за мной следит чей-то взор? Ведь тебя здесь нет, хотя ты и есть.
Сколько я так пролежала? Полчаса? Час? Да, боль стала утихать, но покоя нет. Лишь сожаление, смятение… и стыд?
Универ Экстрасенсов
В этом мире существуют духи и потусторонние силы, каждые из которых тревожат умы обычных людей. Они пугают, запутывают…
Варианты ответов: