Сон
– *бануться, – одними губами произнес Хидан, глядя в красную даль. – Фонтан. Опять этот зло*бучий фотнан!
Монах стоял на выходе из лабиринта. Прямо перед ним – предмет его страха – фонтан. Кровь мешалась с водой, медленно лилась через край большой чаши и разливалась по земле. Подул ветер – из-за столбика, на котором держались чаши, показалось нечто яркое, желтое – и акацук немного отклонился и всмотрелся вдаль. Прямо напротив него стояла девочка в желтом платье. Ее длинные, черные как смоль волосы развивались на легком ветру; в руках она держала что-то, что парень не смог разобрать издалека.
Хидан направился в сторону девочки, не сторонясь крови, льющейся через край и разливающейся ровной сферой вокруг фонтана. Расстояние между ним и брюнеткой сократилось до пяти метров – акацук увидел, что тем, что держала девочка, был знакомый кинжал без ножен и виноградная лоза поверх него.
Монах остановился в паре метров от девочки. Она смотрела на него молча, а он не мог определиться со словами.
– Ты… То есть… Слушай… – Парень поднял руку и коснулся шеи. – Ты ведь Хоро, да? Ты была такой в детстве, то есть… Послушай, ты Взрослая не говоришь мне многого. А сейчас я вообще не знаю, как подходить к тебе: ты изменилась…
– Как? – немного склонив голову вбок и смешно нахмурившись, удивленно спросила девочка. Хидан увидел в ней черты прежней Хоро – красивые, аккуратные, не тронутые оружием и нервозностью.
– Ну… У тебя… как бы… – Акацук пальцами провел по своим щекам от уголков губ, а затем опустил руку, не желая больше демонстрировать. – Ну…
– Понятно, – пожав плечами и кивнув, ответила та. Виноградная лоза упала на землю. Девочка прочно взялась за кинжал, подняла его и вставила лезвие в рот.
– Нет-нет, – вытянув руку, дернулся в сторону девочки монах, но было поздно – она разрезала правую щеку. Пожевав, она подняла глаза на парня. Он отрицательно покачал головой, но ее это не остановило – и она разрезала левую щеку.
Кровь лилась на ее платье. Девочка улыбнулась – рваные бороздки на ее щеках «открылись» – казалось, она не чувствовала боли. Затем девчонка взялась окровавленными руками за подол своего платья.
– Наверное, ты еще это имеешь ввиду. – И она сильно задрала подол. Белые носки по колено закрывали ноги, а выше было прикрыто подолом. Теперь же перед Хиданом предстали худые, кажется, даже дистрофично худые ножки маленькой девочки, кожи на которых не было.
«Дерматит», – подумал он, выдохнув.
– Да, дерматит, – склонив голову вбок, подтвердила она. – Вот, что произойдет со всем телом Хоро. А ты принуждал ее к блудодеянию. – Девочка провела рукой по ноге близко к интимной зоне, закрытой белым волокном нижнего белья. – Ей было больно, и не только внутри. А ты не знал, что внутри она такая же, как и снаружи. Только дерматит не распространился, но так же больно.
– Прекрати.
– Тебе неприятно? А ей?
– Почему ты говоришь так, будто ты и она – это разные люди?!
– Потому, что так и есть. Я – не она, и она – не я.
– Ты ее прошлое!
– Вот именно, – улыбнулась девочка и, откинув прядь волос с плеча, плавно двинулась к акацуку. – Она любит тебя, а я ненавижу. – Девочка стала медленно обходить парня вокруг. – Она простила, а я еще и не думала об этом. Она уже убила твою память, а у меня это только впереди.
– О чем ты?
– О том, о чем она тебе не рассказывает. О нас.
– Я знаю, что она целовала меня. Это ваша еще одна способность, клановая – люди память теряют…
– Это не мы. Это не я. Это ты. Ты знаешь о своей болезни. А Хоро лишь подсобила тебе, потому что ненавидела.
– За что? – встав на колени перед девочкой, спросил он, разведя руками. – За что она меня ненавидела? За что ты меня ненавидишь? Скажи, я исправлю.
Девочка не ответила. Она улыбнулась, еще приблизилась к акацуку и глубоко всадила нож ему в живот, а затем поцеловала в губы, одной лишь рукой коснувшись его скулы.
Из едва ощущаемой челочки между их губами вытекла струя крови. Хидан хотел, но не мог оттолкнуть Молодую Хоро: его тело будто сковало. Он не чувствовал боли от ранения, не чувствовал ветра, не слышал шума падающей в фонтане крови – он слышал и чувствовал только девочку, жадно впивающуюся в его губы.
Он почувствовал свое преображение – его тело затянули черные пятна, и только тогда силы вернулись к нему, и он оттолкнул от себя девчонку. Точнее, оттолкнулся от нее – она и не сдвинулась с места – и влетел в фонтан. Последнее, что он увидел и почувствовал, это как порвалась цепочка его амулета, оставшегося в руке девочки.
Универ Экстрасенсов
В этом мире существуют духи и потусторонние силы, каждые из которых тревожат умы обычных людей. Они пугают, запутывают…
Варианты ответов: